Однажды утром я заметила его взгляд. Я и раньше замечала как он на меня часто и по долгу заглядывался. Но взгляд, который я заметила в то утро, был особенный. У меня внутри что-то ёкнуло, напомнив мне события, произошедшие чуть больше года назад холодным осенним вечером:
Я сидела в кафе над третьей чашкой кофе, разгадывая «ребусы» в документах, которые мне по «доброте своей душевной» вручил начальник в конце рабочего дня.
Закуривая очередную сигарету, я заметила пристальный взгляд молодого человека, сидевшего за соседним столиком. Утонув на мгновение в его серых глазах, я от чего-то смутилась и поспешила отвернуться, с особой тщательностью разглядывая цифры лежащего передо мной документа.
Прошло минут десять, пока я боролась с желанием еще раз взглянуть на незнакомца. Ощущая каждым своим нервным окончанием на себе его взгляд, я не выдержала и обернулась. Мои подозрения оказались верны, он все так же пристально смотрел на меня.
— Молодой человек, вы не расскажите мне, чем я так привлекла ваше внимание — поинтересовалась я у него.
— Да я просто думаю, где работает моя будущая девушка, что даже работу берет «на дом».
От его наглости я чуть не подавилась остывшим кофе, который решила глотнуть «для храбрости».
— А кто вам сказал, что я буду вашей девушкой?
— Да никто, я сам это понял, — и мило улыбнувшись, он перекочевал за мой столик.
— А вы не подумали, что «вашу будущую девушку» дома может ждать муж и «семеро по лавкам», — спросила я, глядя прямо в его серые глаза.
— Это исключено, потому что молодые девушки, обремененные тем количеством детей, которое вы назвали, не могут вот так просто сидеть в кафе над не первой уже чашкой кофе, — констатировал он.
— Ну, хорошо, может, детей у меня и нет, но существование мужа не исключается! — изрекла я, гордо вздернув носик вверх, с сожалением думая о том, что дома меня ждет одинокая холодная постель.
— Да, это не исключено, но мне, кажется, место под солнцем рядом с вами еще не занято, и я могу на него претендовать, — мило улыбнулся он, обнажив ровный ряд белых зубов.
«Ну и наглец» подумала я.
— Вы всегда так знакомитесь с девушками? — спросила я.
— Нет, вы первая.
— О! И за что же я удостоена токай чести?
— Ну, просто вы мне сразу понравились, и я понял, что нас ждет общее будущее, — невозмутимо ответил он.
— Будущее хоть светлоее Или мне не стоит тратить на вас свое драгоценное время? — cыронизировала я.
— Естественно, со мной по-другому быть не может, — скромно заметил мой собеседник.
Я вдруг поняла, что его наглость меня уже не нервирует, а чем-то даже начинает нравиться и, предложив ему угостить меня еще одной чашечкой кофе, мы продолжили наше знакомство. Работа моя была отложена в сторону «до лучших времён». В разговорах выяснилось, что «наглеца» зовут Стасом и что он владелец сети магазинов, живет один, но каждые выходные старается навещать родителей, которые живут в другом конце города. Так за позновательно-ознакомительной беседой и пролетел незаметно вечер.
Вызвавшись проводить меня домой, во избежании неприятных встреч с «неспокойными ночными гуляками», мы со Стасом побрели до моего пристанища. До моего дома, было, минут десять ходьбы, но мы, почему-то добрались до пункта назначения наверно только через час, периодически останавливаясь по дороге и находя, друг в друге что-то общее или горячо споря, натыкаясь на разногласия как на подводные камни.
У подъезда сонные стрелки моих часов оповестили меня о том, что уже давно пора спать и, что завтра мне обеспечено сонное состояние на протяжении всего рабочего дня. Пожелав, друг другу приятных сновидений, мы со Стасом распрощались и разошлись по домам.
Утром, вскочив с кровати как ошпаренная, я поняла что проспала. Как в агонии я металась по квартире, закидывая в сумку все необходимые вещи и стараясь привести в порядок свои непослушные волосы, которые напрочь отказывались просыпаться и ложиться хотя бы в подобие прически. Через пятнадцать минут я была готова как боец ринуться в бой, и, выбегая из дома, на ходу придумывала объяснения, которые мне придется давать своему боссу.
Вылетев пулей из подъезда, я побежала на автобусную остановку, ничего не видя и не слыша вокруг себя. Толпа народа на остановке дала мне понять, что трудности только начинаются, и я, набрав в грудь побольше воздуха начала пробиваться сквозь толпу к заветной цели — дверям автобуса. Я уже почти полностью срослась с «народной массой», когда меня от туда вырвала чья-то сильная рука. Я была готова разразиться гневным потоком ругательств, но, обернувшись, встретилась с растерянным взглядом серых глаз Стаса. От удивления я застыла на месте, забыв все что, хотела сказать секунду назад.
— Ну, ты и бегаешь! Никогда не думала заняться профессиональным спортом? Бегом с препятствиями, например, — спросил Стас.
Но я все так же недоумевая, что он тут делает, молча смотрела на него.
— И жаль, что я с собой не взял рупор, потому что докричаться до тебя, когда ты поглощена «большим спортом», невозможно!
— Что ты тут делаешь? — выдавила я из себя, прервав поток его разглагольствований на тему моих спортивных увлечений и моей глухоты.
— Как что? Приехал отвезти тебя на работу.
Поняв, что передо мной стоит не просто мой новый знакомый, а мой спаситель, я решила не оставаться неблагодарной и одарила его нежным поцелуем, что привело его в некое состояние ступора, из которого он поспешил выйти, и повел меня к машине.
С того дня я забыла все тяготы общественного транспорта, а порой даже досматривала сны в удобном сиденье Стаськиной машины. Новый год мы встречали у его родителей, а первого января уехали в Подмосковный дом отдыха на все новогодние праздники. Целую неделю мы жили в небольшом домике с настоящим камином, у которого грелись вечерами, предаваясь приятным спорам и разговорам за бокалом вина или коньяка. Погода выдалась отличная, и днем мы гуляли по зимнему парку, как дети играли в снежки, лепили снеговиков и даже соорудили какое-то подобие крепости рядом с нашим домиком.
Зима уже не казалась мне такой длинной и холодной. Любовь Стаса грела и баловала меня. Я видела эту любовь в каждом жесте, слышала в каждом слове, и без этой любви я уже не могла жить.
В начале лета Стас предложил мне переехать к нему, аргументировав это тем, что «я слишком далеко от него живу». Но я как девушка, воспитанная в строгих правилах, пыталась сопротивляться. Через месяц моя оборона рухнула под мощным натиском Стасовых аргументов, и я перебралась к нему, очень скоро поняв, что правильно сделала.
В виду того, что оба мы были очень занятыми людьми, каждую свободную минуту мы отдавали друг другу. Как-то в выходной мы провалялись все утро в постели, решая, что нам делать — сходить вечером в клуб или остаться дома.
— А может нам просто сходить погулять? — предложила я, и начала обдумывать этот вариант. Стас тоже молчал.
— Стаська, что ты молчишь? — спросила я, не выдержав затянувшегося раздумья.
— Чего ты на меня так смотришь? — спросила я его.
— Как? — спросил он в ответ.
— Ну не знаю, как-то странно:
— Я смотрю на тебя, как на свою будущую жену — сказал он и, взяв меня за руки, сделал мне предложение.
Свадьбу сыграли через месяц в скромном кругу друзей и родителей. Последующие после этого события несколько месяцев были ознаменованы моей переквалификацией из секретарши в крупной фирме, вечно куда-то спешащей, в спокойную домохозяйку, терпеливо ждущую своего любимого и любящего мужа дома. А мой благоверный тем временем сколачивал твердую финансовую основу для нашей семьи.
В виду всех этих обстоятельств медовый месяц у нас получился запоздалым, хотя может от этого еще более романтичным. Стасик решил сделать себе трехнедельный перерыв в бизнесе, и мы улетели на остров Крит, где поселились в доме с открытой верандой, с которой просматривалось во всей красе Средиземное море.
Наш отдых прошел в постоянном изучении прекрасного острова, в бессонных ночах и в наслаждении друг другом.
Домой мы вернулись за несколько дней до конца Стиськиного отпуска. Распаковав чемоданы, мы принялись изучать привезенные с Крита сувениры, вспоминая все события связанные с каждым из них.
— Кошечка моя, ты, что такая загадочная? — спросил меня Стас, — что за таинственные огоньки в твоих глазах?
— Знаешь, милый, мы привезли еще один сувенир с Крита, который при благоприятных обстоятельствах через девять месяцев появится на свет — ответила я своему мужу.
Стаська на минуту закрыл глаза, боясь пошевелиться, а потом, схватив меня на руки и закружив по комнате начал покрывать мое лицо нежными поцелуями, словно боясь, что от более крепких я растаю как сахар. Потом он долго глядел на меня, а я читала в его взгляде, во взгляде будущего отца все те чувства и эмоции, которые невозможно выразить обычными словами.
Анна Зубко
