Ветер сорвал с дерева последний лист и понёс его куда-то, дразня прохожих, то, кидая его им в руки, то, поднимая под облака.
«Вот и всё, » — подумала я — «улетел последний лист, как последняя надежда…»
Боль и тоска сжали моё сердце и слёзы, так долго душившие меня, вырвались на волю, стекая тонкими струйками по моим щекам. Серое небо, сочувствуя мне, пролилось монотонным дождём.
Мы были втроём в парке у озера — я, моя боль и небо…
Боль сдавливала меня в своих объятиях как в тисках, приковывая всё моё внимание к мыслям о прошлом. А что было в прошлом? Там был ты…
Ты — такой близкий и родной — тогда, и ты такой далёкий и чужой — сейчас…
Я помню твои глаза, холодные и пронизывающие насквозь как ледяной ветер в минуты гнева, теплые и любящие как мамины ласки в минуты нежности, озорные как солнечные зайчики в минуты веселья, расчетливые на работе и заботливые дома. Я всегда видела себя в твоих глазах, даже когда они были задёрнуты пеленой безразличия и отчуждения.
Я помню твои руки… Такие сильные и нежные…
Помню каждую клеточку твоего тела, такую родную и любимую.
И я отчетливо помню момент, когда на сцену нашей жизни взошла Она, такая наглая и уверенная, в любой ситуации гордо державшая голову и свысока и с иронией смотревшая на окружающих…
Сначала Она просила нас не обращать внимания на её постоянное присутствие, а однажды Она, с красивым именем Разлука, сказала мне, что третий лишний и как бы я не старалась третьей была я…
А ты спокойно слушал Её речь, безразлично глядя на меня. И я не увидела себя в твоих глазах, не почувствовала тепла в твоих руках. Я поняла, что ты теперь Её, что я потеряла тебя, потеряла навсегда…
И я ушла, ушла, не хлопая дверями, не устраивая скандалов и не плача перед вами, понимая, что это все ни к чему…
Семь лет прожитые рядом с тобой пронеслись передо мной за несколько часов. И еще раз, мысленно закрыв за собой дверь, я очнулась от своих воспоминаний.
Я уже не плакала, и только дождь смывал следы «моего преступления» своими последними каплями.
Я подняла лицо к небу, подставляя холодной воде свои истерзанные слезами глаза. Но вот дождь закончился и серую пелену неба прорвал последний тёплый солнечный луч.
Он ласково поцеловал моё лицо, пригладил, взъерошенные озорником-ветром волосы и шепнул на ушко несколько нежных слов.
Я поняла, что теперь пришло моё время говорить что «третий лишний». И я это сказала той боли, которая так долго мучила меня. Она пыталась возразить, но, столкнувшись с моим уверенным взглядом, в котором отражалось небо, и прыгал озорной солнечный зайчик, отступила, плотно закрыв за собой дверь.
Анна Зубко
Очень красиво. Аня, пишите больше!
Так часто происходит, что кто-то является третьим…и он обязательно лишний. Это безумно больно, но как ни банально прозвучит — это делает нас сильнее.